Главная » Интересные Истории » Экономика и армия Японии 16-19 веков (27 фото)

Экономика и армия Японии 16-19 веков (27 фото)

Опубликовал Администратор

6-08-2019, 19:27

Интересные Истории

9 974

Всегда поражали японцы трудолюбием и самобытностью культуры. Однако их извращения и пристрастия к садизму, проявившиеся во время второй мировой войны, отталкивают от этой культуры. С 16 по 19 век там очень интересные события происходили. Даже рисом платили за всё. Однако этот путь привёл к кризису и изменению экономического и политического строя страны.

Если бы японцы не начали усердно осваивать технологии и промышленность, то были бы сейчас не лучше беднейших стран Азии и Африки. Однако вовремя спохватились и начали меняться. Да так что, даже Российская Империя проиграла Японии из-за их более высокого уровня развития и лучшего вооружения на тот момент.

Во второй половине XVI века Страна восходящего солнца погрузилась в хаос гражданской войны. Кровавая смута завершилась в начале XVII века с приходом к власти сёгунов из династии Токугава (император оставался номинальным монархом).

Южные княжества Сацума, Тёсю и Сага потерпели сокрушительное поражение в гражданской войне, потеряли значительную часть своих земель и доходов, но через 257 лет снова были готовы бросить вызов давнему врагу. Откуда же взялись средства на эту борьбу?

Экономическая политика, которую на протяжении двух веков проводило японское правительство, оказалась уникальным экспериментом. Почти двести лет ключевым платёжным средством на рынке Японии был рис.

Японское общество эпохи Токугава имело ярко выраженный классовый состав и выражалось формулой «си — но — ко — сё» — «самураи — крестьяне — ремесленники — купцы».

Самураи, естественно, как опора государства стояли на высшей ступени общественной лестницы, они считались лучшими людьми страны, цветом японской нации. Положение и статус самураев в обществе обуславливались размерами их годового рисового пайка. Размер государственного жалованья самураев определялся в коку.

Самые почитаемые самураи «Хатамото» («те, кто под знаменем») получали от 500 до 10 000 коку в год. Самураи среднего ранга «гокэнин» («люди благородного дома») получали рисовый паек в размере от 100 до 500 коку. Самураи низшего ранга, рядовые вассалы «даймё» получали не более 30 коку в год.

Количество коку было мерилом имущественного благосостояния людей и определяло их богатство. Естественно, самыми богатыми в стране Восходящего солнца были правители Японии – сёгуны.

В частности, в период эпохи Токугава 30-ый сёгун Японии Асикага Ёсики (1568-1573) имел доход равный примерно 2 557 000 коку, что составляло около четверти годового дохода всей страны.

Битва при Сэкигахаре, состоявшаяся 21 октября 1600 года, на два с половиной века разделила самурайскую Японию на победивших и проигравших. Трудно переоценить экономические последствия этого сражения для победителей и побежденных, а также их потомков. Самурайские кланы, одержавшие победу, получили земли уничтоженных врагов и существенно уменьшили размеры территорий, подконтрольных уцелевшим противникам.

Перед последними встал вопрос физического выживания. В период правления династии Токугава (1603–1868 годы) японская экономика была натуральной по своей феодальной сути и системе контроля и распределения ресурсов. Самурайское правительство Японии (Бакуфу) считало денежные отношения опасными для духа японского воина, поэтому вся финансовая, налоговая системы и даже торговля использовали весьма своеобразную систему исчисления под названием «коку риса». Один коку – это количество риса, достаточное для прокорма одного человека в течение года (приблизительно 150 кг или 180литров). Конечно же, японцы питались не одним только рисом, но именно он был столь важным в рационе любого жителя Японии (от простого крестьянина до императора), что всеми остальными продуктами при учете можно было пренебречь.

До 1891 года коку считался равным 10 кубическим сяку (? 0,278 м?).

Коку риса также использовался для определения грузоподъёмности судна — 50 коку риса (малые суда) и до 1000 коку риса у больших судов.

В современной Японии эта мера объёма по-прежнему используется.

1 коку = 180,39 литра

1 коку = 10 то

1 коку = 100 сё

1 коку = 1000 го

Если описывать систему упрощенно, то она работала следующим образом. Сегун передавал одному из своих прямых вассалов некую территорию, с которой тот имел право взимать фиксированный натуральный налог, исчислявшийся в коку риса. Чаще всего речь шла о более чем ста тысячах коку риса – теоретически это означало, что феодал мог прокормить аж 100 000 человек. Однако стоит заметить, что один коку риса – это количество, необходимое для физического выживания человека. Кроме того, в среднем у каждого крупного феодала (даймё) на службе было 5000 самураев различных рангов. Самураи более высоких рангов получали часть земель даймё, самостоятельно собирали с них «рисовый» налог и могли набирать к себе на службу низкоранговых самураев. Простой самурай получал за службу в среднем 50 коку риса.

Система выглядела вполне эффективной до тех пор, пока не касалась прочих запросов даймё и его самураев – строительства домов, пошива одежды, закупки оружия и прочего. По замыслу правительства, каждое княжество должно было самостоятельно производить все необходимое. На практике же климатические особенности регионов, их историческая специализация, да и просто личные таланты отдельных ремесленников приводили к огромной разнице в качестве и скорости производства продукции. В то же время каждый покупатель хотел пользоваться только самым лучшим, а, значит, не всегда произведенным в родном княжестве. Это означало необходимость торговли – той самой торговли, которую хотело отменить правительство. Нельзя сказать, что денежные средства полностью вышли из оборота – в Японии ходили золотые, серебряные, медные монеты и бумажные банкноты. Комбинированная монетарная система была громоздкой и неудобной для розничной торговли, однако лучше подходила для расчетов, чем физическое перемещение тысяч тонн риса, внесенных в качестве оплаты. Даже там, где торговцы получали оплату рисом, они сразу же продавали его за деньги.

Еще одной проблемой «рисовой» экономики была урожайность. Как правило, фиксированный налог отражал реальный сбор риса в хорошие годы, но на большей части территории Японии климат не позволял устойчиво повторять такой результат. Иногда неурожаи случались несколько лет подряд, но самураев не интересовали проблемы податного населения, и они отбирали у крестьян последнее. Крестьяне умирали от голода, земли княжеств пустели, а, значит, росла налоговая нагрузка на оставшихся сельских жителей. Крестьяне поднимали восстания (их жестоко подавляли), тайно обрабатывали земельные участки в горах, но это помогало до поры до времени.

Феодалы же не хотели снижать привычный уровень жизни, а потому влезали в долги перед торговцами и ростовщиками. В 1800-е годы в Японии разразился экономический кризис, который стремительно охватывал все новые и новые княжества. Реальные доходы сегуната падали, а расходы росли. Правительство попыталось изменить ситуацию административными мерами. Была предпринята попытка ограничить обменные операции и запретить вывоз золота из страны – это привело к тому, что большинство сделок стали производить нелегально, не платя налога. Тогда власти прибегли к порче монеты (тайно уменьшали содержания серебра и золота в монетах при сохранении их стоимости), что также ухудшило ситуацию.

Если дела шли так плохо у победителей, то побеждённым должно было быть еще хуже. Удивительно, но это совсем не так. Побеждённые самурайские кланы изначально были поставлены в такие условия, что для выживания им требовалось прилагать массу усилий. К примеру, воинственное южное княжество Тёсю в результате правительственных конфискаций потеряло половину своих земель (а, значит, и доходов), десяти тысячам его самураев пришлось ютиться на уполовиненных владениях. Выходом из ситуации стала административная реформа управления. Под контроль чиновников-самураев были поставлены все мыслимые и немыслимые доходы податного населения при вполне щадящих налоговых ставках.

Но самое главное – перед самураем был поставлен выбор между полунищенским существованием на «рисовое» жалованье и получением куда более значительных средств для открытия собственного дела. В случае с Тёсю речь чаще всего шла о пиратстве или торговле. В 1762 году правитель княжества учредил специальный инвестиционный фонд, куда должны были поступать средства из всех новых источников доходов, включая монополию на продажу некоторых товаров. Деньги из этого фонда получали как отдельные самураи, так и товарищества. Такая политика позволила княжеству Тёсю к 1840-м годам полностью оплатить все свои долги и построить сбалансированный доходный бюджет.

Предшественник и соперник Токугавы Иэясу - Тоетоми Хидэёси - захватил большое количество золота и серебра, взяв под контроль всю страну. Именно он начал чеканку золотых и серебряных монет. А Токугава Иэясу продолжил начатое им дело. Так на свет появилась золотая монета под названием «обан», которая, как правило, не использовалась для каждодневных сделок. Ей вообще по сути не расплачивались, а использовали для наград и подарков. Надпись на лицевой стороне указывала ее стоимость -10 рё. Рё - это мера веса, использовавшаяся исключительно для золота и равная 15 граммам. Но здесь она использовалась лишь формально. Обан хотя и весил 165 граммов, но, учитывая пробу, чистого золота в нем было все же меньше 10 рё. И все же обан, длиной 17 сантиметров и шириной 10 сантиметров, считался одной из крупнейших золотых монет в мире.

Токугава решил создать денежную систему, которая бы базировалась на трех видах монет: из золота, серебра и меди. Была установлена равная стоимость для всех японских монет из золота. За основу, однако, был принят все тот же «рисовый» принцип. Новая золотая монета, названная «кобан» («малый размер»), была равна трем коку. Вместе с тем кобан был равен 1/10 обана, или одному рё, хотя чистого золота в нем, опять-таки, было меньше 15 граммов. Основная серебряная монета моммэ не имела стандартной формы и фиксировалась исключительно по весу - 3,75 грамма серебра. Медные монеты назывались моны.

В 1600 году, сразу же после победы в битве при Сэкигахаре Токугава Иэясу официально учредил «Золотой монетный двор» («Кинза») и «Серебряный монетный двор» («Гинза»). При сёгунате Токугава количество золотых и серебряных монет в обращении корректировалось правительством около восьми раз.

Увеличение денежной массы неизбежно приводило к инфляции, и тогда «Кинза» и «Гинза» стали чеканить монеты с большим содержанием золота. Такие монеты назывались «сётоку кобан» и «кёхо кобан». С их появлением количество денег в обращении резко сократилось, так как правительство сёгуната установило номинальную стоимость новоотчеканенных монет в два раза выше, чем прежних, - то есть за один новый кобан требовали два старых. Это замедляло темпы экономической деятельности и обеспечивало дефляцию.

Монеты изготовлялись на монетных дворах следующим образом. Золотые слитки сначала нагревали в огне, чтобы сделать их мягкими. Затем с помощью молотов их превращали в тонкие продолговатые пластины (так называемые «бу сао»). Эти пластины разрезали на одинаковые по размеру и весу части. Их отстукивали специальным молотком и обжигали. Так получалась грубая форма японской монеты.

На следующем этапе кобан отправлялся на окончательную чеканку, с помощью которой убирались все неровности, и монете придавалась итоговая форма. Монеты полировались песком и красились с помощью различных химических веществ. Затем они снова обжигались и промывались сначала в соленой, а потом в пресной воде. После этого золотой цвет монеты становился очень ярким. Когда чеканка была завершена, все монеты проверялись на соответствие принятой форме и весу. На каждой монете стоял штамп, который подтверждал ее подлинность и соответствие всем нормам.

После реставрации Мэйдзи в 1868 году в Японии была введена новая денежная система по образцу европейской, а прежние монеты, в том числе и кобан, были выведены из оборота.

Несколько по-другому выход из затруднительной ситуации нашли в княжестве Сацума. Несколько южнее владений этого княжества, на Окинаве и нескольких более мелких островах, существовало королевство Рюкю. Ведя посредническую торговлю в Японии, Корее и Китае, это маленькое государство заработало большие богатства. Сацумцы потребовали от Рюкю признать над собой власть нового японского сёгуна, но никакого ответа не получили. Сумев представить это перед сегуном Токугавой Иэясу как его личное оскорбление, самураи из Сацумы получили его согласие на «наказание наглецов».

В 1609 году они высадились на Окинаве и разгромили местное ополчение. Центр международной торговли оказался в руках князей Сацумы, и они приняли мудрое решение не резать «курицу, несущую золотые яйца». Вскоре завоеватели позволили местным жителям восстановить их торговую империю и взяли ее под защиту от китайских и японских пиратов. Вместо сбора налогов сацумцы сами стали вкладывать средства в торговлю завоёванного королевства. Условия инвестирования и распределения прибыли (в равных долях) устраивали обе стороны. Во многом особый статус Рюкю основывался на том, что китайцы считали его своим вассалом и давали исключительное право на торговлю. Это означало, что любому, кто хочет вести сверхприбыльную торговлю с огромной китайской империей, нужно было воспользоваться посредническими услугами торговцев с Рюкю. Конечно, в Китае знали о захвате королевства японцами, но ввиду взаимовыгодной торговли предпочитали игнорировать этот факт.

Для самураев из Сацумы рентабельность сделок составляла 50–60%. Вскоре выяснилось, что наибольшим спросом в Китае пользуется сахар, а потому японцы постарались максимально увеличить его производство, а правительство Сацумы установило монополию на его продажу. Относительно общего объема торговли Рюкю с Китаем доходы японских завоевателей были невелики, но они позволяли покупать достаточно риса, чтобы кормить растущее население и поддерживать достаток местных феодалов, не влезая в долги.

Разница финансовых возможностей большой Японии и крошечных южных княжеств еще больше изменилась после того, как сначала американцы, а затем и европейские державы вынудили сёгунат открыть для свободной торговли крупные японские порты. С 1636 по 1854 год Япония проводила политику самоизоляции, сохраняя ограниченные торговые и политические связи только с Нидерландами. Поражение Китая в Первой опиумной войне и постоянные информационные письма голландцев о положении в мире давали японцам понимание, что они не в силах противостоять пришельцам. Если до начала европейско-американской экспансии дела у сёгуната шли плохо, то после него ситуация стала катастрофической. Из-за разницы курса обмена между золотом и серебром внутри Японии и на мировом рынке страна потеряла почти все свое золото. Западные промышленные товары были дешевле и качественнее, а потому их продажа в Японии уничтожала местных ремесленников. Кроме того, японцы просто не располагали товарами, которые могли бы заинтересовать европейцев. Все, что было у них, в достатке имелось и в Китае, но лучше и дешевле.

К тому же, к обычным государственным расходам добавились новые. Сёгунат покупал пароходы, пушки, винтовки и прочую военную амуницию. Вновь созданная регулярная армия сёгуна из 10 000 солдат, вооруженных и обученных на европейский манер, требовала на своё содержание 60% реальных доходов государства в твердой валюте. Остальные 40% приходились на содержание нового парового флота. Все прочие статьи расходов обеспечивались стремительно обесценивавшимися бумажными и медными деньгами.

Для южан, проигравших войну двумя с половиной веками ранее, появление американцев и европейцев стало шансом изменить баланс сил в стране в свою пользу. Не все феодалы Юга поняли это сразу. Лидером стало маленькое княжество Сага, где началась индустриальная революция в миниатюре. Собрав все денежные ресурсы своих владений, одолжив деньги у кого только было возможно, князь Набесима Наомаса провозгласил новый лозунг: «Обогатим страну, усилим армию». Самураи из Саги были направлены на учебу в Европу, в княжество пригласили европейских специалистов, закупались и переводились книги, а главное – были построены первое металлургическое производство, завод по выпуску фарфора, мастерская по производству и ремонту паровых машин, морской арсенал и судостроительная верфь. Сага продавала европейцам свои экзотические товары массового производства (чай и хлопок), а покупала пароходы и станки. Начав производство в 1856 году, уже через пять лет арсенал Саги выпускал копии европейских пушек для продажи правительству сёгуната.

Воинственные самураи из княжества Тёсю разделились. Одни отправились учиться в Лондон, а другие попробовали сопротивляться европейцам – благо большая часть торговых кораблей шла через контролируемый ими пролив. После совместной карательной акции европейцев против задиристых самураев последние пришли к выводу, что сотрудничество с чужеземцами может быть очень полезным. Этим с радостью воспользовались британцы, наблюдавшие усиление французского влияния при дворе сёгуна. Теперь Тёсю могло опереться на поддержку великой европейской державы. Использовав средства из своего инвестиционного фонда, княжество смогло вооружить, обучить и постоянно содержать около 3000 солдат. Эта армия, как и силы княжеств Сацума и Тоса, была обучена сражаться по-европейски.

Торговля Сацумы также выиграла от появления европейцев. Прибыли от торговли стали еще больше, а покупка пароходов позволила увеличить скорость оборота. Скопленные за предыдущие годы 2,5 млн серебряных мексиканских долларов были пущены в оборот, а также на тотальную модернизацию всей экономики княжества.

Когда в 1866 году одновременная смерть сёгуна и императора породила политический кризис, суммарные доходы южан в твердой международной валюте того времени (серебряных мексиканских долларах) была всего вдвое меньше, чем у всей остальной Японии. Оставалось лишь объединить усилия отдельных княжеств, чтобы отомстить обидчикам за столетия унижений. Когда это произошло, пять тысяч южан, вооруженных современными винтовками, картечницами Гатлинга и нарезными дальнобойными пушками, были готовы погрузиться на ожидающий их паровой флот.

В 1868 году император Мэйдзи объявил, что принимает всю полноту власти на себя, а власть сёгунов упраздняется. Начались радикальные реформы, которые в короткий срок вывели Японию в число лидеров мировой экономики. Многие исследователи считают, что именно в предшествующие два века были заложены основы для будущего прогресса. Нормированность, строгий учёт и привычка безропотно исполнять приказы, вошедшие в плоть и кровь японцев в эпоху сёгуната Токугава, стали одним из двигателей мощного промышленного рывка.

Интересная история, из которой нужно брать примеры и делать выводы.